Лето 1981 года. Небольшая колонна военной техники застряла высоко в горах между Газни и Тагабом. Кто-то что-то перепутал, или не разобрался спьяну. И вот теперь мы торчим на каком то перевале, воздуха не хватает, потому. что высоко. От жары мы плюем на все меры безопасности и выходим из под прикрытия брони. На улице не намного прохладнее, чем в железном брюхе, но там, хотя бы, не воняет соляркой и потом.
Связи нет. То есть связи нет совсем! Посылаем бойца с проводом на какую-то скалу. Старенькая 130-ка должна ловить, но не ловит. В штатном радио БТРа слышны только шорохи и треск. Сейчас даже заунывное завывание муадзина было радостью. Но ничего нет. Мы в такой заднице, что нет тут ни врагов ни друзей.
Офицеры прикалываются над радистом. А того бъет озноб от страха, и это при почти 50-ти градусной жаре. Связи нет!!!!
Мой водила, Сережка Шаблий, известный балагура, откуда-то “из под полы” вытаскивает старую УКВ радиостанцию Р-105 и смеется над бедным радистом – на, мол, попробуй эту. “Стопятка” и в нормальной ситуации работает только в пределах видимости, а тут пользы от нее ни на грош.
От жары все дуреют, и я тоже… и от этой дурости я говорю, что хорошо бы сейчас включить радио и поймать классный музон. Это, конечно, было полнейшей глупостью. За тысячи километров от цивилизации, где даже военные радиостанции не работают, я размечтался о музыке. Надо мной смеются все. И я включаю “стопятку”, у которой и антенны то небыло, забираю у бойца провод, уходящий на скалу и начинаю вертеть веньер. Тихо… нет даже шороха… И вдруг из гарнитуры донеслось “happy New Year, happy New Year”… звонкие голоса “АББЫ”, казалось, заполнили весь перевал. Возле нас столпились все, словно никогда в жизни не слышали ничего более приятного. И исчезли горы, душманы, война. Кто-то крикнул водителю БМПшки:”Да заглуши ты свой керогаз”. Стало совсем тихо и только музыка вылетала из треснутой гарнитуры.
И вдруг все затихло. Батареи сели. Это было последнее дыхание. Сережка кинулся искать другие, кто-то пытался подключить радиостанцию к аккумулятору машины. Но я уже знал, что больше музыки не будет. Это песня, этот отрывок песни, были словно блеск маяка в ночи. Мы его видели, и теперь точно знали, что где-то далеко еще есть нормальная жизнь, пусть ее и не видно. Даже если тебя нет – я знаю, что ты есть!
Comments