Следствие ведут...
Часть 2 – убийство Сёмы Миронянского.
Люди, они все разные. И именно поэтому я не люблю делить людей по каким-то обобщающим признакам, вроде как все фашисты плохие, а все сионисты – хорошие. Люди разные... И даже когда убивают коммуниста, то, прежде всего, убивают человека, который только часть своей жизни был коммунистом. И, что вполне вероятно, он, этот человек, мог быть хорошим человеком. Но это все демагогия. Мой же рассказ будет и о коммунисте, и об убийстве.
Сёма Миронянский был коммунистом. Еврейским коммунистом и членом компартии Палестины. А еще Сёма был родом из молдавского города Бендеры. Город, который знаменит тем, что из него в Израиль, кроме Сёмы приехали Барух Агадати, создатель израильского балета и первой киностудии, Ханина Кричевский, учитель музыки в первой еврейской гимназии «Герцелия» и один из создателей израильского гимна «ХаТиква», а также один тель-авивский гид...
Сёма был коммунистом и пострадал именно за это.
7 июля 1941 года в 15 часов Сёма Миронянский, которого соратники по партии звали «Арие», покинул свою квартиру в доме 4 на небольшой тель-авивской улице Варбурги пройдя по бульвару Иерушалаим (сегодня это бульвар Бен Цион) свернул на тенистую улицу Мельчет. Шел он не спеша, изредка оглядываясь и останавливаясь на перекрёстках для того, чтобы убедиться, что за ним никто не следит. Сёма шел на встречу с партийным руководством, которая была запланирована в конспиративной квартире в доме 47 на улице Нахмани. Хозяин квартиры, Арье Зебрак, известный под партийным псевдонимом «Локи», должен был увести свою семью еще утром, чтобы даже его жена и дети не могли увидеть однопартийцев.
Однако в назначенный час Сёма так и не появился в конспиративной квартире. Соратники удивились – Сёма был человеком пунктуальными, да и жил недалеко. Но ни через полчаса, ни через час «Арье» так и не объявился. А к вечеру выяснилось, что пропал и хозяин конспиративной квартиры Зебрак.
После того, как были проверены все больницы, опрошены все знакомые и члены семьи, у членов партии не осталось сомнений в том, что Сёма задержансыщиками британской полиции. Но полиция всячески отрицала как сам факт ареста Миронянского, так и его содержание тюрьме или камере предварительного заключения. Прошла неделя, месяц, три – Сёма так и не объявился, а его тело не было обнаружено. Но к этому времени у соратников по партии уже была своя версия того, что же произошло с Сёмой Миронянским. Они были твердо уверены в том, что Миронянского убили полицейские.
В журнале «Голос народа», подпольном журнале Палестинской коммунистической партии в номере за август 1941 года, целая статья была посвящена убийству Сёмы Миронянского и сокрытию его тела. В статье партия обязалась продолжить борьбу за разоблачение полицейских, виновных в пытках и убийствах коммунистов, и за их судебное преследование. Но британские власти продолжали отрицать любую причастность полиции к этому загадочному происшествию.
Для коммунистической партией, действовавшей в то время в подполье, не было секретом, что в здании CID, расположенном на улице Аль-Мустааким (сегодня это улица Эйлат 14) находился специальный отдел, состоявший в основном из евреев, главной целью которого была борьба с коммунистами. Сотрудники этого отдела были хорошо известны членам МАКИ (компартии Эрец Исраэль), особенно коммунисты опасались сержанта Ицхака Штейнберга, известного по прозвищу«мучитель коммунистов».
Через два месяца из тюрьмы вышел Арие Зебрак. И он рассказал, что случилось с ним в день, когда должна была состояться встреча на конспиративной квартире. Сохранилась объяснительная, написанная им в Комиссию по общественным расследованиям для повторного расследования 27 ноября 1948-го года. Но если первое расследование, предпринятое британской полицией, не дало никаких результатов, то второе так и не началось.
Зебрак написал следующее: «6 июля 1941 года я был арестован полицией при исполнении своих партийных обязанностей во время передачи чемодана с документами для печати в секретную типографию партии. Было это около 20:30. За несколько минут до того, как меня арестовала полиция, я попрощался с членом 8-й партии Сэмой Миронянским, членом партии про прозвищу «Арье». Утром 7 июля меня допросили в полицейском участке на улице Ха-Шахар в Тель-Авиве. Среди полицейских, которые меня допрашивали, были Штейнберг, Зельдман, Берман и другие, имен которых я не знал, но я могу узнать их по фотографиям.
Во время допроса они беспричинно избивали меня. Били меня кулаками по разным местам на теле. Били палками, били по пяткамс вязанных ног, а когда я терял сознание, меня облили водой и снова били. Меня бросали на пол и поднимали за волосы, а потом снова ударами бросали на пол.
Потом 6 или 7 копов перевернули меня, засучили рукава и били менякулаками, как боксерскую грушу. Когда я попытался защититьсяя, один из них вытащил пистолет и угрожал мне. Я крикнул ему, что лучше расстрел. Но он сказал: «Нет, мы сделаем тебя инвалидом и без пули!»
В большинстве подобных «расследований» также участвовал сержант Штейнберг. Во время пыток он спросил меня, знаю ли я, коммуниста по имени «Арье» - он носит очки и он из Румынии. По конспиративным причинам я конечно ответил, что нет, не знаю. Тогда он (Штейнберг) сам рассказал: «Я арестовал его в вашей квартире».
После окончания пыток, когда врач прямо в камере лечил мою травмированную ногу (одна осталась больной до сих пор), я услышал крики из соседней комнаты. Это были крики человека, которого пытали. Сквозь крики я узнал голос Сёмы. Через несколько секунд крики прекратились. Мой допрос продлился еще несколько часов. В конце концов Штейнберг заверил меня, что на следующий день они будут использовать против меня более проверенные методы пыток. Но на следующий день меня перевели в тюрьму "
Возможность пересмотреть расследование появилась, когда местный житель по имени Михаэль Коэн, который был приговорен к 15 годам тюремного заключения за убийство своей жены, дал показания на суде в сентябре 1948 года (уже после создания государства), что в 1941 году во время отбывания наказания будучи секретарем следственного отдела британской полиции в Яффо, он вел записи регистраций арестованных и записывал Сёму Миронянского. По словам Коэна, после регистрации Штейнберг, Бен-Эфраим, Шамай и другие детективы забрали Сёму с собой. По словам Коэна, четверть часа спустя он услышал ужасные крики. Он побежал в комнату, из которой раздавались крики, и увидел, как полицейские били Сёму дубинками и кастетами, а когда он упал, они продолжали бить его ногами. В какой-то момент в комнату был вызван арабский врач, и он сказал Коэну, когда тот вышел из комнаты: «Они слишком сильно его били, он умер».
Эта информация была опубликована в прессе. Коммунистическая партия, опираясь на показания Михаля Коэна, немедленно потребовала, чтобы министр юстиции Пинхас Розенблит (Розен) создал Комиссию по общественному расследованию для расследования обстоятельств смерти Сёмы Миронянского.Именно этой Комиссии и написал свое объяснение Арие Зебрак, потому что до создания Комиссии полиция не хотела принимать его заявление.
После апелляции израильская полиция вынуждена была открыть дело и назначить следователя, задача которого заключалась в том, чтобы установить местонахождение всех задействованных лиц, в том числе еврейских полицейских, имена которых были упомянуты, а также родственников и других членов партии, которые контактировали с Сёмой Миронянским в последние дни его жизни.
Следователь Шломо Софер собрал доказательства и написал краткое донесение, согласно которому «следует предположить, что Сёма был задержан на пути к квартире Зебрака или когда он входил в квартиру, как и другие члены». При этом в донесении написано: «Нет прямых доказательств лишения свободы, а также по поводу того, кем он задержан». Что касается показаний Михаэля Коэна, следователь заявил, что не было никаких «полезных» доказательств, поскольку «в управлении полиции не осталось папок (дел) и документов, которые могли бы быть полезны для раскрытия этой тайны».
И так, в очередной раз была похоронена история убийства Сёмы Миронянского. По сей день никто не знает, где было спрятано его тело, хотя подозревали, что его тело было брошено в море. И, конечно же, никто из подозреваемых не внес никакой ясности по делу о чудовищном убийстве.
Тем не менее, как его Сёма был убит? О проводимых в полиции пытках можно узнать не только из показаний арестованного накануне Арье (Локи) Забарка, в квартире которого должна была произойти несостоявшаяся встреча коммунистов, но и из заявлений других членов партии, арестованных в тот же день.
Также была жалоба от государственного юридического советника, так как подозреваемые в убийстве Сёмы - Штейнберг, Бен-Эфраим, Шамай и Гильбин при всем своем прошлым были приняты на службу в полицию Израиля. 15 сентября 1948 года государственный прокурор направил в редакцию газеты коммунистической партии «Голос народа» письмо с угрожающим требованием, чтобы партия принесла извинения за то, что в газетных выпусках от 10 и 14 сентября 1948-го года этих полицейских называют «предателями и убийцами, которые должны быть привлеченным к ответственности". Но, насколько известно, ни один сотрудник редакции «Голос народа» не был привлечен к ответственности за ту публикацию.
Но и правда об убийстве Сёмы Миронянского до сих пор не раскрыта. Еще одно таинственное убийство Тель-Авива.
Comments