В конце апреля 1980-го года меня призвали в Советскую Армию. Во рту еще сохранилось послевкусие от коньяка, выпитого по случаю получения диплома, и в кармане кололся еще синий ромбик. После долгих мытарств, я попал в учебку в пригороде Черновцов — Садгора. Учебная рота — 120 пацанов, со всего бескрайнего СССР, которые ничего не знают и всего боятся. Нас гоняли бешом и шагом, днем и ночью, до и после обеда, а иногда и вместо обеда. Но первого мая кто-то из больших военных начальников получил безвазелиновую профилактику за плохую подготовку к параду. И вечером весь учебный батальон построили на плацу. Командир батальона обратился с речью к солдатам, но его мало кто слушал. И в конце речи поступила команда — все, чей рост выше 180, три шага вперед. И я тоже вышел… Нас осмотрели, как рабов на невольничьем рынке Рима, и отобрали 70 человек. После этого обьяснили задачу — из нас "построят коробку 8 х 8", которая откроет парад 9-го мая. Гоняли нещадно. Мы почти не спали. Плюсов было мало — нас хорошо кормили и не отвлекали на караулы и кухонные работы. Утром 7-го мая замполита с похмелья осенило. "Коробка" должна петь!!! Начальство выбрало песню — "День Победы"( как человек, занимавшийся музыкой, я должен сказать, что эта песня довольно сложна для маршевого исполнения). Солдатам дали ОДИН час, чтобы выучить слова. И через час "коробка" пошла по плацу с диким ревом, даже отдаленно не напоминавшим песню "День Победы". Нас гоняли еще пару часов. Я заметил, что поют не все — некоторые бойцы просто открывают рот. Но, оказывается, это заметил не только я. Замполит, наблюдавший за этим цирком из окна своего кабинета с помощью бинокля, тоже это заметил. Солдатам не хватало мастерства актеров кабачка "13 стульев", и те, кто просто открывал рот, делали это невпопад. Рассвирепевший замполит прибежал на плац и прошел с "коробкой" по кругу. После этого он остановил нас, медленно прошелся между рядов и неожиданно со всего размаху ударил кулаком одного из солдат в лицо. Когда солдат поднялся на ноги, замполит обьяснил ему и другим, что его обмануть невозможно, и раз поступил приказ петь, то надо петь, а не открывать рот. После этих слов замполит поднялся на маленькую, наспех сколоченную трибуну и оттуда обратился к нам с речью о важности политического момента, значении военного парада и о его влиянии на потенциального противника и его боеспособность. Затем он рассказал нам, в каких извращенных формах он займется любовью с каждым из нас, включая и групповую любовь. И мы пошли! С песней! Как мы пели… Краснознаменный Ансамбль Песни и Пляски Советской Армии повесился бы на зубцах Кремлевской стены от стыда, если бы он услышал тот наш проход. В вечернем майском небе замирали в полете птицы. Старая дворняга, вылизывающая себя у дверей столовой, застыла от изумления. Из штаба выскочили девочки-связистки и свободные от дежурства офицеры. Эх, как мы пели. То ли от страха перед кулаком замполита, то ли от нежелания заниматься любовью с этим толстым, плохо пахнущим партработником… но наша песня была великолепной!!! Когда мы закончили, замполит пообещал — если так споете на параде, с меня ящик пива! Что, правда, не помешало ему погонять нас еще пару часов. Потом мы тоже неплохо пели,,, но не так, как после его речи. И вот пришло 9-е мая. В наглаженной форме, в сияющих как медали сапогах, мы выстроились на плацу рано утром. Перед нами выступил начальник политотдела дивизии, рассказал в сотый раз о важности того, что мы делаем.. Потом на трибуну взобрался замполит. В этой его речи цензурных было всего два слова — "бойцы" и "мать"! Причем речь не шла о литературном произведении классика. Однако, принятые на грудь с утра пораньше по случаю праздника поллитра размягчили сурового замполита и закончил свою речь он нежным, почти отцовским обращением:" Соколики, не подведите!" Нас привезли в центр города, туда, откуда должен был начаться парад. Минут за 15 до начала к нам подошла группа ветеранов. Самых настоящих — в 1980-м такие еще были. Узнав, что мы будем петь "День Победы", один из них извлек из карманов две бутылки водки и, невзирая на стоявших рядом офицеров, пустил их по рядам. "Такую песню нельзя петь просто так, надо душу открыть"- пояснил он. И офицеры молчали. Пробили куранты.. И в полной тишине, цокая по булыжной мостовой старого города Черновцы словно породистые скакуны, мы двинулись. Ровный квадрат восемь на восемь, и четверо со флагами впереди. И когда поступила команда, шестьдесят четыре глотки (знаменосцы не пели) грянула песню, про пропахший порохом день… Я шел крайним справа во второй шеренге и чувствовал себя Кобзоном и Лещенко в одном лице. Я видел стоящих с гвоздиками ветеранов и пел для них. Я еще никогда в жизни не пел трезвым настолько хорошо! Я не люблю Советскую Армию!!! Но тогда, 9-го мая 1980-го года меня переполняла гордость за то, что на моих плечах погоны с золотыми буквами СА.
А замполит, сука, пиво не поставил… С праздником всех, кто чувствует себя причастным к этому дню!!!
Current Location: Israel, Tel Aviv, El Manshiya
Opmerkingen