Как правильно пел в своей песне Андрей Вадимович, все помнят первых, и мало кто помнит вторых. А ведь их путь не легче, и даже сложнее – ведь они знают, что слава уже отдана предшественнику.
Но это если мы говорим о людях. Зданиям абсолютно все равно – первые они или четвертые. Высокий дом не хвастается перед низким своей высотой – это удел людей. Да и судьба дома это, обычно, судьба людей, связанных с этим домом.
Вот и мне захотелось узнать судьбу второго дома в Тель-Авиве. Первый дом «первого еврейского города» — это дом Реувена Сегаля, стоявший на улице Иегуда Халеви. Сегаль построил свой дом в мае 1909-го года, спустя всего полтора месяца после лотереи, на которой были разыграны земельные участки будущего города. О истории этого дома и о семье Реувена Сегаля было написано не мало, поэтому я не буду повторяться. Но все-таки – кто построил второй дом и что с ним стало?
В разное время мне попадалась совершенно разная информация. Видимо, строители Тель-Авива не задумывались о славе. Но все-таки несколько источников указывали на то, что второй дом был построен основателем Тель-Авива – Акивой Вайсом. И здесь начинались нестыковки. Ведь речь не могла идти о дома самого Вайса, стоящем на углу улиц Герцль и Ахад Ха-ам. Не могла потому, что сам Вайс, рассказывая о том, как он строил свой дом, писал, что возводя стены дома (своего), он помогал соседу крыть крышу. Значит, соседский дом был готов раньше? (Речь идет о доме семьи Полак, приехавшей из Вильнюса, улица Герцль 1).
И вот как-то, читая записки внучки Акивы Арье Вайса – Эдны Икутиель Коэн, я наткнулся на копии планов какого-то дома, под которыми была ее запись – первый дом, построенный дедушкой. И глядя на эти чертежи, сделанные рукой Вайса, я видел, что это вовсе не его дом, то есть не первый дом семьи Вайс, о котором я уже упомянул. Неужели он построил какой-то дом до того, как построил свой? Продолжая изучать эти чертежи, я нашел на одном из них дату – май 1909-го года. В мае был построен дом Реувена Сегаля? Но дом на чертежах не был похож и на дом Сегаля. Кроме того – дата не чертеже вовсе не должна являться датой строительства.
эскизы дома Шермана из архива Акивы Арье Вайса, копия взята из книги его внучки, Эдны Икутиэль Коэн.
Загадка! Вот то, что делает мое увлечение историей Тель-Авива живым и интересным. Словно собака, взявшая след, я отодвинул все остальное и занялся только этой историей. И вот, прошло немного времени, и я с радостью хочу рассказать вам историю второго дома Тель-Авива.
Семья бессарабского еврея Аарона Шермана прибыла в Яффо на одном корабле вместе с семьей Акивы Вайса, летом 1906-го года. Пережив погром в Кишиневе в 1904-м году, проделав долгий путь через Бухарест и Берлин, Шерманы решили переждать в Палестине волну погромов в России, хотя и не скрывали, что оставаться тут на всегда они не собираются. В Кишиневе Аарон Шерман владел небольшой типографией, был человеком совсем не бедным. Не известно, познакомился ли Шерман с Вайсом еще во время плавания, или уже в Яффо, но они точно были знакомы еще до создания товарищества Ахузат Байт. Вступать в это товарищество Шерман не хотел, но оказывал ему посильную поддержку – именно он привез с собой матрицы с русскими буквами, которые позволяли печатать объявления на русском языке.
Когда сделка о покупке земли для Ахузат Байт была завершена, сразу несколько еврейских семей из Яффо, не состоявших в товариществе, самостоятельно приобрели земельные участки в непосредственной близости от будущего поселения. Это, например, семья уже упомянутого мною Реувена Сегаля, приехавшего из Румынии, это семья одессита Александра Лев, чей дом стоял на бульваре Ротшильд, это и семья Аарона Шермана.
За два месяца до розыгрыша земельных участков Аарон Шерман обращается к Акиве Вайсу с просьбой – помочь ему построить дом. Неизвестно, какие требования у Шермана были к зданию, и какими знаниями и опытом обладал Вайс, но проект дома был готов довольно быстро. И сразу началось строительство, в котором Акива Арье Вайс впервые выступил в качестве подрядчика. Это и был первый, построенный им дом и второй дом будущего Тель-Авива.
Дом располагался к северо-востоку от Ахузат-Байт, примерно там, где сегодня стоит офисное здание Алленби 113. Это был двухэтажный дом в стиле небольших британских замков, с крепостной башней в западной части здания.
Так как эта башня в течении нескольких лет оставалась одной из самых высоких точке в городе, на ней располагался наблюдательный пункт первого отряда самообороны города.
дом Аарона Шермана
Семья Шерманов жила на втором этаже, а на первом размещалась небольшая типография. Но очень скоро Шерман закрыл свою типографию (или перевел в другое место – это, к сожалению, неизвестно). И это помещение было сдано редакции газеты «Давар». Здесь же располагался и отдел пропаганды организации «Хагана», поэтому в здании часто бывали и Элиягу Голомб, Дов Хоз, Моше Шарет, и, конечно, Давид Бен-Гурион. В одной из комнат даже находился тайник с оружием – Элиягу Голомб, проживавший недалеко на бульваре Ротшильд, не хотел хранить оружие в своем доме, где часто устраивала проверки британская полиция. Здесь впервые вышла в эфир подпольная радиостанция «Хаганы» — «Талам-Шамир-Боаз» (это название – первые буквы полного названия радиостанции на иврите במחתרת שידור תחנת ).
дом Шермана
После того, как редакция газеты «Давар» переехала в свое новое здание на улице Мельчет, в доме Шерманов еще несколько лет оставался отдел писем газеты, а освободившиеся помещения заняла газета «Ам Овед». Несколько комнат в доме арендовал «Гистадрут» — объединение профсоюзов Палестины (а позже – и Израиля). Со временем «Гистадрут» остается единственным арендатором этого дома.
В 1940-м году Аарон Шерман неожиданно возвращается в СССР (уже СССР). И тот факт, что он сразу поселился в Москве, наводит на кое-какие догадки. Хотя один из сыновей Аарона Шермана и в Палестине был активным членом коммунистической партии. В Тель-Авиве осталась семья сестры Шермана. Вскоре после войны Аарон Шерман умер. И тут начинается самое интересное. Его внуки, проживающие в Москве, требуют возвращения им права владения домом. Ответчиком выступают наследники сестры покойного деда, все еще проживающие в Тель-Авиве. В дело включается правительственная комиссия Советского Союза, которая нанимает специально для этой цели израильского адвоката. (Как мне удалось узнать – адвоката звали Моше Кацнеленбоген, и это было его последнее дело).
В результате длительного процесса тель-авивский суд признал право владения домом за московскими родственниками Шермана. Таким образом, израильское объединение профсоюзов «Гистадрут» становится квартирантом в доме, принадлежащем Советскому Союзу (можно сказать, гражданам Советского Союза, но мы-то с вами знаем, кто «в доме хозяин»).
В 1955-м году банк «Хапоалим» купил у владельцев это здание, собираясь снести и построить вместо него свой центральный офис. Но буквально сразу после приобретения дома, банк покупает еще один участок – на бульваре Ротшильд и выставляет дом Шермана на продажу. Его приобрела группа строительных подрядчиков «Малкин-Розенблюм-Кушнир».
В августе 1957-го года дом Шермана был снесен и на его месте было построено 4-х этажное здание с пассажем.
Так закончилась история второго тель-авивского дома, который разделил судьбу первого – дом Реувена Сегаля тоже был куплен банком и снесен.
Comments